Неточные совпадения
Ей
стало лучше; она хотела освободиться от моей руки, но я еще
крепче обвил ее нежный, мягкий
стан; моя щека почти касалась ее щеки; от нее веяло пламенем.
Он был среднего роста; стройный, тонкий
стан его и широкие плечи доказывали
крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных пальцев.
Наконец хмель и утомленье
стали одолевать
крепкие головы.
Девушка вздохнула и осмотрелась. Музыка смолкла, но Ассоль была еще во власти ее звонкого хора. Это впечатление постепенно ослабевало, затем
стало воспоминанием и, наконец, просто усталостью. Она легла на траву, зевнула и, блаженно закрыв глаза, уснула — по-настоящему,
крепким, как молодой орех, сном, без заботы и сновидений.
Эту тесьму сложил он вдвое, снял с себя свое широкое,
крепкое, из какой-то толстой бумажной материи летнее пальто (единственное его верхнее платье) и
стал пришивать оба конца тесьмы под левую мышку изнутри.
Что же касается пышной дамы, то вначале она так и затрепетала от грома и молнии; но странное дело: чем многочисленнее и
крепче становились ругательства, тем вид ее
становился любезнее, тем очаровательнее делалась ее улыбка, обращенная к грозному поручику. Она семенила на месте и беспрерывно приседала, с нетерпением выжидая, что наконец-то и ей позволят ввернуть свое слово, и дождалась.
Спросить он хотел что-то другое, но не нашел слов, он действовал, как в густой темноте. Лидия отшатнулась, он обнял ее
крепче,
стал целовать плечи, грудь.
— Клюнем, — сказал Кутузов, подвигая Климу налитую рюмку, и
стал обильно смазывать ветчину горчицей, настолько
крепкой, что она щипала ноздри Самгина. — Обман зрения, — сказал он, вздохнув. — Многие видят в научном социализме только учение об экономической эволюции, и ничем другим марксизм для них не пахнет. За ваше здоровье!
В этих мыслях, неожиданных и обидных, он прожил до вечера, а вечером явился Макаров, расстегнутый, растрепанный, с опухшим лицом и красными глазами. Климу показалось, что даже красивые,
крепкие уши Макарова
стали мягкими и обвисли, точно у пуделя. Дышал он кабаком, но был трезв.
— Готово, — с радостью объявил Косарев и усердно начал хвалить кузнеца: —
Крепче новой
стала ось; ну и мастер!
Он
стал читать Лермонтова,
крепкая горечь этих стихов казалась ему полезной, он все чаще цитировал наиболее едкие строки мрачного поэта.
Голос ее звучал все
крепче, в нем слышалось нарастание ярости. Без шляпы на голове, лицо ее, осыпанное волосами,
стало маленьким и жалким, влажные глаза тоже
стали меньше.
Сознание, что союз с нею не может быть прочен, даже несколько огорчило его, вызвало досадное чувство, но эти чувства быстро исчезли, а тяготение к спокойной,
крепкой Таисье не только не исчезло, но как будто
стало сильнее.
Нарисовав эту головку, он уже не знал предела гордости. Рисунок его выставлен с рисунками старшего класса на публичном экзамене, и учитель мало поправлял, только кое-где слабые места покрыл крупными,
крепкими штрихами, точно железной решеткой, да в волосах прибавил три, четыре черные полосы, сделал по точке в каждом глазу — и глаза вдруг
стали смотреть точно живые.
Сбился человек, запил и ограбил где-то и кого-то; улик
крепких не было, но схватили, однако, и
стали судить.
Все это, то есть команда и отдача якорей, уборка парусов, продолжалось несколько минут, но фрегат успело «подрейфовать», силой ветра и течения, версты на полторы ближе к рифам. А ветер опять задул
крепче. Отдан был другой якорь (их всех четыре на больших военных судах) — и мы
стали в виду каменной гряды. До нас достигал шум перекатывающихся бурунов.
Кафры приносили слоновую кость, страусовые перья, звериные кожи и взамен кроме необходимых полевых орудий, разных ремесленных инструментов, одежд получали, к сожалению, порох и
крепкие напитки. Новые пришельцы приобрели значительные земли и поcвятили себя особой отрасли промышленности — овцеводству. Они облагородили грубую туземную овцу: успех превзошел ожидания, и явилась новая, до тех пор неизвестная
статья торговли — шерсть.
Решились не допустить мачту упасть и в помощь ослабевшим вантам «заложили сейтали» (веревки с блоками). Работа кипела, несмотря на то, что уж наступила ночь. Успокоились не прежде, как кончив ее. На другой день
стали вытягивать самые ванты. К счастию, погода стихла и дала исполнить это, по возможности, хорошо. Сегодня мачта почти стоит твердо; но на всякий случай заносят пару лишних вант, чтоб новый
крепкий ветер не застал врасплох.
Сегодня, 19-го, штиль вдруг превратился почти в шторм; сначала налетел от NO шквал, потом задул постоянный, свежий, а наконец и
крепкий ветер, так что у марселей взяли четыре рифа. Качка сделалась какая-то странная, диагональная, очень неприятная: и привычных к морю немного укачало. Меня все-таки нет, но голова немного заболела, может быть, от этого. Вечером и ночью
стало тише.
— Разве он буянил или что, — говорила Кораблева про Васильева, откусывая крошечные кусочки сахару всеми своими
крепкими зубами. — Он только за товарища
стал. Потому нынче драться не велят.
Посидели мы еще немного и наконец
стали дремать. Остаток ночи взялись окарауливать я и Чжан Бао. Через полчаса все уже опять спали
крепким сном, как будто ничего и не случилось.
Я спал плохо, раза два просыпался и видел китайцев, сидящих у огня. Время от времени с поля доносилось ржание какой-то неспокойной лошади и собачий лай. Но потом все стихло. Я завернулся в бурку и заснул
крепким сном. Перед солнечным восходом пала на землю обильная роса. Кое-где в горах еще тянулся туман. Он словно боялся солнца и старался спрятаться в глубине лощины. Я проснулся раньше других и
стал будить команду.
Дерсу советовал
крепче ставить палатки и, главное, приготовить как можно больше дров не только на ночь, но и на весь завтрашний день. Я не
стал с ним больше спорить и пошел в лес за дровами. Через 2 часа начало смеркаться. Стрелки натаскали много дров, казалось, больше чем нужно, но гольд не унимался, и я слышал, как он говорил китайцам...
После ужина казаки рано легли спать. За день я так переволновался, что не мог уснуть. Я поднялся, сел к огню и
стал думать о пережитом. Ночь была ясная, тихая. Красные блики от огня, черные тени от деревьев и голубоватый свет луны перемешивались между собой. По опушкам сонного леса бродили дикие звери. Иные совсем близко подходили к биваку. Особенным любопытством отличались козули. Наконец я почувствовал дремоту, лег рядом с казаками и уснул
крепким сном.
Раздался общий смех. Оказалось, что не он один, все не спали, но никому первому не хотелось вставать и раскладывать дымокуры. Минуты через две разгорелся костер. Стрелки смеялись друг над другом, опять охали и ругались. Мало-помалу на биваке
стала водворяться тишина. Миллионы комаров и мошек облепили мой комарник. Под жужжание их я начал дремать и вскоре уснул
крепким сном.
Потом я узнал, что простые швейцарские вина, вовсе не
крепкие на вкус, получают с летами большую силу и особенно действуют на непривычных. Канцлер нарочно мне не сказал этого. К тому же, если б он и сказал, я не
стал бы отказываться от добродушного угощения крестьян, от их тостов и еще менее не
стал бы церемонно мочить губы и ломаться. Что я хорошо поступил, доказывается тем, что через год, проездом из Берна в Женеву, я встретил на одной станции моратского префекта.
— Он вас обманывает, violette [фиалка (фр.).] — это запах нежный, c'est un parfum, [это благоухание (фр.).] а это какой-то
крепкий, противный, тела бальзамируют чем-то таким; куда нервы
стали у меня слабы, мне даже тошно сделалось, велите-ка мне дать одеколон.
Земля сделалась
крепче и местами
стала прохватываться морозом.
— Не спрашивай, — сказал он, завертываясь еще
крепче, — не спрашивай, Остап; не то поседеешь! — И захрапел так, что воробьи, которые забрались было на баштан, поподымались с перепугу на воздух. Но где уж там ему спалось! Нечего сказать, хитрая была бестия, дай Боже ему царствие небесное! — умел отделаться всегда. Иной раз такую запоет песню, что губы
станешь кусать.
«Будешь ли ты меня нежить по-старому, батьку, когда возьмешь другую жену?» — «Буду, моя дочка; еще
крепче прежнего
стану прижимать тебя к сердцу!
Привалившись ко мне сухим, складным телом, он
стал рассказывать о детских своих днях словами
крепкими и тяжелыми, складывая их одно с другим легко и ловко.
До нее как будто спал я, спрятанный в темноте, но явилась она, разбудила, вывела на свет, связала всё вокруг меня в непрерывную нить, сплела всё в разноцветное кружево и сразу
стала на всю жизнь другом, самым близким сердцу моему, самым понятным и дорогим человеком, — это ее бескорыстная любовь к миру обогатила меня, насытив
крепкой силой для трудной жизни.
Приходила бабушка; всё чаще и
крепче слова ее пахли водкой, потом она
стала приносить с собою большой белый чайник, прятала его под кровать ко мне и говорила, подмигивая...
Чем
становится погода холоднее, тем
крепче делаются куропатки, и я всегда с успехом употреблял на них, кроме особенных случаев, мелкую утиную дробь или 5-й нумер.
Есть средство устраивать пруды особенным способом, захватив полую воду, текущую обыкновенно весной по какому-нибудь оврагу или долочку, в которых летом не бывает капли воды; в это летнее время перегораживают поперек овраг или долочек — выкопав его, если надобно, поглубже —
крепкою плотиною с прочно устроенным спуском, а иногда и без спуска, для стока полой воды; весною она наполнит овраг или выкопанный дол, а излишняя вода пойдет стороною, или через верх, или в поднятые затворы спуска, который запирается наглухо, когда
станет сходить водополье.
Надобно осматривать внимательно каждый отдельный куст, каждую рытвинку, каждое
крепкое местечко, всегда заранее
становясь в выгодное положение.
Апраксея долго терла и мыла ее, стирая ее, как белье, прежде чем положила ее в кастрюлю; когда она, наконец, сварилась, Антон накрыл и убрал стол, поставил перед прибором почерневшую солонку аплике о трех ножках и граненый графинчик с круглой стеклянной пробкой и узким горлышком; потом доложил Лаврецкому певучим голосом, что кушанье готово, — и сам
стал за его стулом, обвернув правый кулак салфеткой и распространяя какой-то
крепкий, древний запах, подобный запаху кипарисового дерева.
— Не сердись на меня, исполни, пожалуйста, один мой каприз: закрой опять глаза… нет, совсем,
крепче,
крепче… Я хочу прибавить огонь и поглядеть на тебя хорошенько. Ну вот, так… Если бы ты знал, как ты красив теперь… сейчас вот… сию секунду. Потом ты загрубеешь, и от тебя
станет пахнуть козлом, а теперь от тебя пахнет медом и молоком… и немного каким-то диким цветком. Да закрой же, закрой глаза!
Все это меня успокоило и обрадовало, особенно потому, что другие говорили, да я и сам видел, что маменька
стала здоровее и
крепче.
Дедушка с бабушкой стояли на крыльце, а тетушка шла к нам навстречу; она
стала уговаривать и ласкать меня, но я ничего не слушал, кричал, плакал и старался вырваться из
крепких рук Евсеича.
Вихров поблагодарил автора
крепким пожатием руки и сначала посмотрел на розовую обертку книжки: на ней изображены были амуры, розы, лира и свирель, и озаглавлена она была: «Думы и грезы Михаила Кергеля». Затем Вихров
стал перелистывать самую книжку.
Но в ту же минуту и засмеялась, — и плакала и смеялась — все вместе. Мне тоже было и смешно и как-то… сладко. Но она ни за что не хотела поднять ко мне голову, и когда я
стал было отрывать ее личико от моего плеча, она все
крепче приникала к нему и все сильнее и сильнее смеялась.
Лаптев издает неопределенный носовой звук и улыбается. Прейн смотрит на него, прищурив глаза, и тоже улыбается. Его худощавое лицо принадлежало к типу тех редких лиц, которые отлично запоминаются, но которые трудно определить, потому что они постоянно меняются. Бесцветные глаза под
стать лицу. Маленькая эспаньолка, точно приклеенная под тонкой нижней губой, имеет претензию на моложавость. Лицо кажется зеленоватым, изможденным, но
крепкий красный затылок свидетельствует о большом запасе физической силы.
Здороваясь с Власовой, он обнимал всю ее руку
крепкими пальцами, и после такого рукопожатия на душе
становилось легче, спокойнее.
Утро. Сквозь потолок — небо по-всегдашнему
крепкое, круглое, краснощекое. Я думаю — меня меньше удивило бы, если бы я увидел над головой какое-нибудь необычайное четырехугольное солнце, людей в разноцветных одеждах из звериной шерсти, каменные, непрозрачные стены. Так что же,
стало быть, мир — наш мир — еще существует? Или это только инерция, генератор уже выключен, а шестерни еще громыхают и вертятся — два оборота, три оборота — на четвертом замрут…
Я уходил потому, что не мог уже в этот день играть с моими друзьями по-прежнему, безмятежно. Чистая детская привязанность моя как-то замутилась… Хотя любовь моя к Валеку и Марусе не
стала слабее, но к ней примешалась острая струя сожаления, доходившая до сердечной боли. Дома я рано лег в постель, потому что не знал, куда уложить новое болезненное чувство, переполнявшее душу. Уткнувшись в подушку, я горько плакал, пока
крепкий сон не прогнал своим веянием моего глубокого горя.
Ромашов упал перед ней на траву, почти лег, обнял ее ноги и
стал целовать ее колени долгими,
крепкими поцелуями.
И как все оно чудно от бога устроено, на благость и пользу, можно сказать, человеку. Как бы, кажется, в таких лесах ходить не заблудиться! Так нет, везде тебе дорога указана, только понимать ее умей. Вот хошь бы корка на дереве: к ночи она
крепче и толще, к полдню [74] тоньше и мягче; сучья тоже к ночи короче, беднее, к полудню длиннее и пушистей. Везде,
стало быть, указ для тебя есть.
Припас я себе
крепкую сахарную веревочку, у лакейчонка ее выпросил, и пошел вечером выкупался, а оттудова в осиновый лесок за огуменником,
стал на колскы, помолился за вся християны, привязал ту веревочку за сук, затравил петлю и всунул в нее голову.
— Я, батюшка, сам понимаю и всё знаю; да что
станете делать! Вот дайте мне только (на лицах офицеров выразилась надежда)… дайте только до конца месяца дожить — и меня здесь не будет. Лучше на Малахов курган пойду, чем здесь оставаться. Ей Богу! Пусть делают как хотят, когда такие распоряжения: на всей станции теперь ни одной повозки
крепкой нет, и клочка сена уж третий день лошади не видали.